Liberti Fox Wrote:
Вы будете удивлены,но кинескопных телевизоров действительно еще валом
Га. Телевизоры-членовизоры. Да и хрен с ними. Я Алекса торбил на тему, как может уцелеть в простой российской семье 30-летний с рогами на эбонитовой поставке «Рекорд» в 2018 году. Который очевидно и нарисован на картинке.
Я вон лично про другое сейчас хочу написать. Вон помню училка моя, Ирина Валерьевна, дура тупая, в классе мне седьмом, возвращаясь к творчеству Гоголя, патетически возводя к вышине печальные очи свои, восклицала: «Все мы выросли из гоголевской «Шинели». Ну, дура. Что с нее взять. Из тех девиц, кто свое будущее определила по принципу: «Стыда нет – иди в мед. Ума нет – иди в пед». Но, однако, вернемся именно к Шинели. Вот наш общий со школьной скамьи знакомый: Акакий Акакиевич Башмачкин!
Гоголь, Шинель Wrote:
« …чиновник нельзя сказать чтобы очень замечательный, низенького роста, несколько рябоват, несколько рыжеват, несколько даже на вид подслеповат, с небольшой лысиной на лбу, с морщинами по обеим сторонам щек и цветом лица что называется геморроидальным... Что ж делать! виноват петербургский климат. Что касается до чина …. то он был то, что называют вечный титулярный советник».
Ну, да. Пятнадцатилетний капитан. Пятнадцать лет все капитаном служит. А потом звездочку на рельсы и на пенсию. Типаж известный и знакомый. Что при Гоголе, что при Брежневе, что при Путине.
Гоголь, Шинель Wrote:
«Когда и в какое время он поступил в департамент и кто определил его, этого никто не мог припомнить. Сколько не переменялось директоров и всяких начальников, его видели всё на одном и том же месте, в том же положении, в той же самой должности, тем же чиновником для письма, так что потом уверились, что он, видно, так и родился на свет уже совершенно готовым, в вицмундире и с лысиной на голове. В департаменте не оказывалось к нему никакого уважения. Сторожа не только не вставали с мест, когда он проходил, но даже не глядели на него, как будто бы через приемную пролетела простая муха. Начальники поступали с ним как-то холодно-деспотически. Какой-нибудь помощник столоначальника прямо совал ему под нос бумаги, не сказав даже «перепишите», или «вот интересное, хорошенькое дельце», или что-нибудь приятное, как употребляется в благовоспитанных службах. И он брал, посмотрев только на бумагу, не глядя, кто ему подложил и имел ли на то право.»
Ну и то верно. Работает Акакий Акакиевич в своем департаменте ксероксом. Ксероксу же не говорят: «Премногоуважаемый ксерокс, будьте любезны, отксерьте, пожалуйста». «Не перетрудились ли вы премногоуважаемый ксерокс ксерить»? «А не пропустить ли нам с вами премногоуважаемый ксерокс после совместной службы по рюмашке? Может это станет началом большой дружбы»? Верно? А если ксерокс ксерит плохо – я ему в бочину еще кулаком заряжу, ну, чисто злобу стравить, да тонер перетрясти! Ну, да. Акакий Акакиевич ксерокс ранга высокого – целого девятого. Вот у меня на филиале ксерокс был – целый бронепоезд, если верить описи – полмиллиона денег родному государству обошелся. Что не избавляло его от моих пинков и матюгов. Но вернемся к биографии лирического героя! Кем же он родился, чтобы все время работать исполнительным ксероксом, да имея 9-й по рангу штатский чин, к седым мудям не уметь дать окорот сторожам и молодым, да ранним?
Гоголь, Шинель Wrote:
Матушка еще лежала на кровати против дверей, а по правую руку стоял кум, превосходнейший человек, Иван Иванович Ерошкин, служивший столоначальником в сенате, и кума, жена квартального офицера, женщина редких добродетелей.
Крестный у Акакия Акакиевича – Надворный советник (7-й ранг), но в Сенате. Ну, отдаленный аналог: руководитель общественной приемной администрации Президента, Начальник отдела в Администрации президента, руководитель комитета государственной Думы. Крестная – жена квартального офицера, то есть квартального надзирателя. Аналогично Начальнику ОВД (10-й в столицах или 11 в провинции классный чин табеля о рангах). То есть младенец Акакий родился если не с золотой ложкой во рту, то с серебряной. Это факт. О подобном крестном свойстве большинство мещанчиков не могли мечтать в то время априори. Акакий Акакиевич был хорошего происхождения и великолепно образован, раз работая ксероксом, бумажки переписывая, девятый чин он своей жопой высидел.
Понятное дело, что девятый чин – для большинства чиновников из разночинцев стеклянный потолок. Выше не прыгнешь. Так как следующий чин дает потомственное дворянство.
Россия была велика и пространна. Отправься молодой и красивый Акакий Акакиевич служить чиновником на Кавказ – к 30 годам, имея крестного столоначальника в Сенате, носил бы Анну на шее, а к седым мудям был бы Провинциальным секретарем, а то с чем черт не шутит и Титулярным советником. Жил бы в своем большом господском доме в Пятигорске, катался бы в личном экипаже (читай на Мерседесе АМГ). А петербуржские сановные курортники, под его треньканье о чудесных местных водах и шо вот в этом вот ресторане подают таких нежных порционных судачков «аля натюрель», целовали бы ему ручку, приглашали обязательно заехать к ним в поместье при оказии. Да сватали бы за его сыновей своих чахоточных, но дюже обеспеченных родовитых и со связями, дочек.
Уедь бы уже поседевший и познавший радость геморроя титулярный советник Башмачкин дослуживать под Полтаву, чи еще какой Конотоп. Через год бы поженился бы на дочке местного помещика, а стараниями бы тестя стал бы коллежским секретарем. Жил бы в беленом кирпичном одноэтажном доме, все бы присутствие бы ему барину питерскому бы в ноги кланялось, и городской голова периодически посещал бы его дом с визитом в целях совместной пьянки. Лет через 25 Акакия Акакиевича, умершего подагрой, отпев, снесли бы под безутешный вой вдовы, в присутствие детей – парней - учеников киевского пажеского корпуса и молодых офицеров, да девок - курсисток киевского института благородных девиц, на кладбище. Где поставили бы каменный крест с надписью: «Акакий Акакиевич Башмачкин. Коллежский секретарь. 1801 – 1870». А в 2017-м году на могилку два юных маленьких украинца Орест Пальчик и Витя Иванов, мечтающие о евробудующем и падении московской империи, выжрав на двоих три пузырька боярышника, насрали бы горкой, ибо шо москаль.
Но Гоголевский Акакий Акакиевич был маленьким человеком. Досидел жопой до чина титулярного советника работал ксероксом, бумажки переписывал. И ни на что не претендовал, в том числе и на жалование соответствующие чину, да положенные чину обязанности. Оттого ему и чин титулярного советника и дали. Украли у него шинельку, разнюнился, да помер. А вот будь бы у Акакия Акакиевича Интерент – он бы как и Алекс Московский писал бы нам пожалейки, да то, шо Николай 1-й должен уйти. Расскрыл бы нам глубину глубин коррупции в Российской Империи, да как ветераны наполеоновских войн при Николае Палкине прозябают. Но, Интернета у него не было, не изобрели. Да и смелости у Акакия не было, не то, чтобы на царя батюку рот разинуть, а даже на то, чтобы сторожа херами обложить. Или помощника столоначальника себя уважать заставить. Зато был Гоголь, что убогую жизнь Акакия Акакиевича нам в красках и описал.
К чему это все? Да к тому, что мы сами определяем свою жизнь. Я пройдоха-юрист. Я за свои без малого не полные четыре десятка лет жизни успел поработать и в монастыре и при министерстве культуры, послужить мальчиком на побегушках. Был и студентом и аспирантом. Бухал до зеленых чертей и трезвел. Преподавал теорию государства и права, занимался репетиторством. Участвовал в Крымской весне. Был заместителем директора большого завода. По поручению уважаемых людей, а бывало и сам, ввязывался в совершенно стрёмные мутки. Пару раз был на гране банкротства, разок на грани тюрьмы. Но вот ни разу не ходил и не ныл про свою страну! И не подличал по отношению к ней.
Вот такая вот фигня, малята. А Алекс Московский пусть дальше поноет! Да по рассказывает, про то, как путинские опричники у маленького мальчика из хаты телевизор «Рекорд» с антенными рогами на эбонитовой подставке вынесли. Пусть еще и про девочку Бану расскажет, как ее путинские опричники бомбят. Уж если погружаться, так оно до дна!
