Sevpolitforum.info

Начнем с того, что американский реакторный парк самый многочисленный, но одновременно и самый старый. Бум профильного строительства пришелся на 60-70-е годы прошлого века. Тогда были созданы и подключены к распределительным сетям 60 реакторов, то есть две трети от нынешних значений. Это позволило рывком нарастить выработку электричества, обеспечив бытовые и промышленные нужды, а также создало огромное количество рабочих мест как непосредственно в атомной, так и во множестве смежных областей. Но бег времени неумолим, и недавняя гордость Америки тихо и незаметно уходит на покой. Еще два года назад американцы располагали 94 реакторами, и, как понятно, шесть из них за это время отправились за заслуженный отдых.

Старение парка не отменяет обязанность производства, а потому американские энергетики постоянно наращивали объемы выработки, доведя ее до нынешней. При совокупной мощности свыше 96 гигаватт местные атомщики ежегодно генерируют 790 гигаватт-часов электроэнергии, что составляет ровно двадцать процентов в государственном энергобалансе.
Малозаметная, но очень важная деталь состоит в том, что доля генерации на базе мирного атома в США оставалась практически неизменной на протяжении этих десятилетий. Если количество энергоблоков стабильно уменьшается, а производство растет, сохраняя за собой процентную долю, это говорит о все возрастающей нагрузке на производственную инфраструктуру, средний возраст которой давно перевалил за 40 лет.
Чтобы была понятна суть процессов, воспользуемся аналогией. Представьте, что у вас есть чайник, в котором ваш отец раньше трижды в день кипятил себе воду на чай, а теперь он же у вас круглосуточно стоит на огне, работая на пределе своих физических возможностей. При этом и чайнику, и атомному энергоблоку требуется топливо, чтобы выполнить ключевую задачу — нагрев воды.

В данном случае мы, конечно же, говорим про обогащенный уран.

Ведущие мировые страны с атомными амбициями всегда вполне логично старались обезопасить собственную энергетику — не были исключением и Соединенные Штаты. В начале 60-х годов прошлого века Вашингтон профинансировал строительство трех фабрик, занимавшихся переработкой изотопа урана-235, обогащенного до пяти процентов. Это были предприятия Oak Ridge в штате Теннесси, Paducah в Кентукки и Portsmouth из Огайо. На эти фабрики поставлялся оксид радиоактивного металла, он после обогащения превращался в гексафторид урана, то есть в конечное топливо, без которого невозможна реакция деления в чреве энергоблока.
Все три фабрики верой и правдой отработали порядка 30 лет и были коллективно закрыты в 1992 году. В настоящий момент Штаты условно располагают всего одним подобным предприятием. Условно потому, что завод в городке Eunice в штате Нью-Мексико принадлежит частной британской компании Urenco. Обогащение урана производится при помощи газовых центрифуг, однако мощность производства — 4,9 миллиона единиц разделительных работ (SWU) — покрывает лишь пять процентов от потребности американских атомных электростанций. У Urenco есть аналогичное предприятие в Германии, и оно тоже работает в пользу корпорации Westinghouse, но обеспечить почти девяносто реакторов топливом не может просто физически.
И потому американцы давным-давно закупают все необходимое за рубежом.

Половина поставок товарного урана приходится на Казахстан, Россию и Узбекистан. Как легко догадаться, Россия тут играет ключевую роль, потому что обладает не только ископаемыми ресурсами, но и возможностями по их обогащению. Да, все верно, еще в феврале 1993 года Москва и Вашингтон подписали двустороннее соглашение, оно предусматривало покупку американской стороной 500 тонн высокообогащенного оружейного урана, который на российских мощностях преобразовывался в низкообогащенное топливо, и далее оно отправлялось в США. Сотрудничество длилось вплоть до 2013-го, когда контракт был по инициативе американской стороны автоматически продлен, но буквально сразу случилась Крымская весна и Вашингтон из соглашения вышел. Администрация президента Обамы с пафосом анонсировала строительство второй своей обогатительной фабрики и запретила сотрудничество с Россией.

Однако это был лишь туман, призванный сбить с толку несведущего массового обывателя. Эмбарго подразумевало, что Штаты не будут напрямую покупать уран у России, но в документе ничего не говорилось о закупках в третьих странах. Поэтому американцы преспокойно закупали руду в Казахстане и Узбекистане и заключали отдельные контракты с российской компанией "ТВЭЛ". Последняя проводила обогащение урана, формовку топливных таблеток и передавала их на завод Urenco, где они помещались в тепловыделяющие сборки. Формально запрет выполнялся полностью, у России Штаты ничего не покупали, закупка производилась в Казахстане, и даже после обогащения топливо юридически все равно считалось казахским.

Такая вот юридическая казуистика и ловкость геополитических рук.
Позволим себе сделать осторожный прогноз.
Он заключается в том, что в пору бушующего энергетического кризиса США великодушно и сугубо по просьбе своих энергетиков согласятся не вводить заградительные санкции против российского урана. Обставлено это будет с позиции заботы о собственных гражданах, как это уже было, с полным сохранением импорта российских нефтепродуктов. Союзникам и американскому обществу сообщат, что меры эти направлены исключительно на недопущение роста цен на конечные энергоносители. Первые привычно утрутся, а избиратели в преддверии осенних выборов поумерят растущее недовольство.
Говоря проще, без российского сырья и топлива не только в Европе, но и в Штатах каждая пятая семья может остаться без света в квартире.

Членство Конституционного Суда Российской Федерации в КЕКС авторы данной инициативы предлагают прекратить «с учетом того, что Конституционный Суд Российской Федерации в решении от 19 марта 2014 года оправдал аннексию Крыма»; он «является одним из государственных учреждений, которые не выразили явного неодобрения в отношении действий Российской Федерации в Украине»; «таким образом, эффективного лояльного сотрудничества между КЕКС и Конституционным Судом Российской Федерации, который является одним из высших конституционных органов этого государства, больше ожидать нельзя».

Сам факт ускоренного вынесения вопроса на голосование и предшествующая этому переписка подтверждают, что КЕКС – вопреки ее уставным целям и задачам – оказалась не в состоянии дистанцироваться от участия в решении политических вопросов. КЕКС посчитала возможным явно и открыто, в совершенно неприемлемой для судов форме, присоединиться к односторонней и предвзятой позиции, занимаемой правительствами соответствующих стран в отношении последних событий в Украине.
Всё это свидетельствует о недопустимой и опасной политизации КЕКС, об искаженном понимании роли и предназначения органов конституционного правосудия.