«Харьковские партизаны» всерьез замахнулись на создание разветвленной и хорошо организованной сети. С начала лета проводится интенсивное обучение бойцов, пополнивших ряды этого движения.
Погодные условия позволяют это делать на природе, в лесах.
Партизаны утверждают, что подготовка идет полным ходом под Мерефой, Лозовой, Купянском, Изюмом, в Первомайском, Красноградском, Двуречанском районах Харьковской области. Ведется работа и в соседних регионах.
В предыдущем интервью «Свободной прессе», месяц назад, координатор партизан Олег Собченко отмечал, что противники киевской власти активизировались в Сумской области и создают там собственные боевые группы.
В мае эту информацию трудно было подтвердить или опровергнуть. А 16 июня в Сумах был взорван офис партии «Свобода»…
Появилось немало поводов для нового разговора с инсайдером «Харьковских партизан».
«СП»: — Что это было, в Сумах?
— Это было подтверждение того, о чём я вам говорил прошлый раз. Вас интересует, кто это был? Кто-то из тех шести сотен людей, которые организовались в боевые группы, потому что надоело терпеть хунту.
Это бывшие пограничники, десантники, милиционеры… Сумская область соседствует с Харьковской. Мы — один край, Слобожанщина. Хотя на Сумщине и преобладают другие настроения, но многие люди трезво оценивают всё, что происходит со страной.
Представьте себе бывших пограничников, десантников, которые служили в Советской армии, а теперь на себе почувствовали все прелести новой власти… Представьте себе бывших милиционеров, у которых свой взгляд на ситуацию: они хорошо помнят, какие политические силы спровоцировали гражданский конфликт, жгли «Беркут» на Майдане.
Там же и сумской «Беркут» тоже был… От того, что политические проходимцы, совершившие переворот, получили представительство во всех ветвях власти, они не перестали быть хунтой. Да, на территории Сумской области нет пока предпосылок для массового выступления против фашистских порядков. Но эти бывшие десантники, пограничники, милиционеры, имеющие за плечами хороший опыт, не хотят сидеть, сложа руки.
Он понимают: чем тупо дожидаться, пока их воинский опыт будет востребован для карательных экспедиций, для уничтожения собственного народа, — лучше использовать его против настоящего врага, захватившего власть и развязавшего войну в Донбассе.
Взорвался «кондиционер» в офисе «Свободы»? Пусть это будет лишним напоминанием сумчанам, какая партия во главе с Тягнибоком разжигала Майдан. А раньше на Сумщине несколько раз взрывались автомобили.
Но об этих происшествиях старались умолчать. Ведь «свидомые» считали эту область своей вотчиной. А значит, здесь не должно быть неподконтрольных действий…
«СП»: — Что вам известно о недавней резне в Харькове, во время которой пострадали как студенты-иорданцы, так и местные? Почему руководитель СБУ (уже бывший) увидел там российский след?
— У «свидомых» так принято: валить с больной головы на здоровую. Резня в Харькове произошла в тот же день, когда «Громадская варта» бесчинствовала под российским консульством. Вот они действительно оставили свой след, очень заметный, на стенах здания, архитектурного памятника.
Я знаю точно, что резню в Харькове устроили ультрас и «варта», самые «отбитые» из них. Они не добрали свое под российским консульством, поэтому отправились в студгородок… Дело в том, что раньше ультрас были просто бузотерами, не дружившими с порядком. А потом им еще подбросили идею чистоты нации.
Вот они теперь и пошли громить в студгородке всех, кто смуглее, чем требуется по их представлениям. А заодно и всех, кто под руку попал. Им уже вдолбили в головы этот лозунг: украинская нация превыше всего. Их постоянно надо чем-то увлекать, на кого-то натравливать, чтоб не застаивались…
Но «избушка» будет вечно во всем находить российский след, козни агентов ГРУ…
«СП»: — «Избушка» — это что?
— Это СБУшка. Ее пропаганда достигает своих целей. Если методично долбить одно и то же, люди начинают верить в это. Их уже трудно в чем-то переубедить, даже если очевидные события происходят.
А СБУ играет на простодушии граждан. Был один взрыв в пабе «Стена». Скольких уже посадили! Постоянная смена состава «террористов», привлеченных по этому делу. Или по обстрелам военкоматов. В Харькове нет такого количества военкоматов, сколько групп террористов уже было задержано и объявлено участниками этих обстрелов.
И я знаю точно: исполнителей никто не брал… У «избушки» есть гестаповские методы по добыванию «доказательств»: человека избивают до полусмерти, и он подписывает то, чего не было. Привлекают людей, не имеющих отношения к делу. Чтоб показать раскрываемость, чтоб успокоить «свидомых»: смотрите, как мы хорошо работаем и оперативно реагируем.
На нас СБУшники очень хорошо нажились. Все время выделяются средства для борьбы с партизанами. Сейчас люди смеются: смотри, эти СБУшники уже машины поменяли… Помните тот случай, когда наш товарищ, Антон «Угрюмый», погиб в перестрелке с СБУшниками? Участника его задержания, пострадавшего, отправили на реабилитацию после ранения на Гоа…
Но теперь у них новая головная боль. Сменилось руководство СБУ. Сотрудникам харьковской «избушки» надо вновь ломать голову над тем, как не угодить в костер «АТО».
«СП»: — В некоторых комментариях к вашим интервью задают вопрос: чем же вы отличаетесь от террористов, устраивая взрывы на мирной территории?
— Что такое взорванная цистерна? Это горючее отправляют на Донбасс. Завтра заправят танк, послезавтра он выстрелит, попадет в детей и их матерей. Давайте сопоставим риски и угрозы. Что лучше, что хуже? Чтоб никто не потревожил покой мирных граждан и не взрывал цистерну?
Или чтоб танк был ограничен в передвижении, чтоб нельзя было использовать его для обстрела жителей Горловки и Донецка? Я для себя на эти вопросы давно ответил. Жаль, что их не задают себе люди, которые в комментариях под нашими интервью пишут о том, какие мы безжалостные террористы.
Я еще раз повторю то, что говорю в каждом интервью: действия харьковских партизан не были направлены на уничтожение военнослужащих или милиционеров. Мы понимаем, что это люди подневольные, оказавшиеся в сложной жизненной ситуации, не успевшие вовремя обезопасить себя, найти убежище, избежать мобилизации.
Кто-то из них не успел, кому-то некуда бежать, у кого-то семьи, дедушки и бабушки, которых вывезти не получается, а бросить нельзя… Разные обстоятельства, тысячи судеб. Мы всегда думаем о том, сколько жителей Харькова, или Запорожья, или Днепропетровска мобилизованы сейчас.
Среди них есть «свидомые», которые пошли в карательные батальоны, чтоб показать свою власть над мирными людьми, почувствовать все прелести безнаказанности, мародерства… Но большинство из них — обычные ребята, попавшие в безвыходное положение.
«СП»: — В этом месяце украинские информагентства сообщали о суде над харьковскими террористами…
— Это имеется в виду суд по взрыву возле Дворца спорта? Мы не имеем никакого отношения к нему. Я от имени «Харьковских партизан» не устаю повторять: мы не проводим своих акций в местах массового и даже немассового скопления людей.
В том, что во время шествия «свидомых» погиб подросток, виноваты те, кто его туда вывел. Ведь провокации затем и устраиваются. Эта рука все равно будет направлять подростков в самое пекло.
Сейчас в Харькове национально-территориальная оборона создается на основе ультрас, 18−19-летних пацанов. Чтоб их бросить под жернова, а потом всюду рассказывать: смотрите, это же дети погибли…
«СП»: — Несколько месяцев назад вы представились координатором «Харьковских партизан». В чем заключается эта функция?
— Должен четко сказать, чтоб не вводить в заблуждение: я не руковожу группами, не даю им заданий. Но ко мне стекается информация от них. Есть главные установки, а цели они определяют для себя на месте. Когда акция происходит, мы о ней узнаем. Почти год назад я вынужден был покинуть Украину — за это время пришло и понимание того, чем нужно заниматься, и чем не стоит.
Нужно понимать, что Харьков — город обывательский, барыжный… Его жители могут спокойно работать на танковом заводе, ремонтировать технику для «АТО», не задумываясь над тем, отчего гибнут старики и дети в Донбассе. Многие до сих пор не осознают, что война приходит и к тем, кто хотел отсидеться в мирное время. Начинают переживать только тогда, когда мобилизация дошла и до них.
Я в этом вижу прямую связь: людям, которые не смогли мобилизовать себя на массовое мирное выступление, теперь приходится мобилизовываться на чужую для них войну.
Исходя из этого, я сейчас не вижу никакого смысла в том, чтоб наши ребята из партизанских групп гибли. Конечно, «свидомые» не могут чувствовать себя спокойно в чужом для них Харькове. Ребята жгли машины волонтеров и тербатов. На Харьковщине пропадали «айдаровцы» и другие каратели… Это есть. Но не следует подставляться, замахиваясь на какие-то заведомо провальные дела.
Мы лучше используем это время для того, чтоб хорошо обучить и подготовить наших ребят. Наступит тот момент, когда они станут слаженными боевыми подразделениями и можно будет выступить. Мы сегодня можем собрать тысячу человек, имеющих боевой опыт в Донбассе.
Тех, кто будут готовы во время «Ч» зайти в Харьковскую область. Очень многих отсеиваем. Потому что в Донбассе некоторые обзавелись еще и негативным опытом, стали кем-то вроде «солдат удачи». Мы не хотим идти этим путем.
Многие из наших ребят остались в Донбассе. Многие — в России. Как только их помощь понадобится Харькову, они не будут отсиживаться за границей. Все вернутся. Ждем подходящего момента.
«СП»: — Почему проваливались те харьковские партизаны, которых потом обменяли?
— Допустим, группу Антона «Угрюмого», погибшего при задержании, четко слили. Работа была поставлена так, что группа ни с кем поддерживает связь, выбирает объекты самостоятельно. Ее невозможно «хлопнуть», если в ней нет предателя.
На эту группу вышли по наводке. Человека, который это сделал, очень интересно запустили на обмен. Всех арестованных выпускают во время обмена, не возвращая им документов. А его единственного освободили с документами. И потом кто-то быстро помог ему уехать с Донбасса. Сейчас он находится в Москве.
«СП»: — Как вы уходили из Харькова?
— Можно сказать, что я поневоле стал партизаном. Весной прошлого года мы собирались создать организацию по охране общественного порядка в Харькове. Но списки этой организации слили в СБУ. И дальше «избушка» начала находить «улики» и «вещественные доказательства»… Меня обвиняли в обстреле бронетанкового завода.
Но я в этом не участвовал. Моя семья была в шоке, когда в детской комнате под матрасом при обыске «обнаружился» гранатомет. А потом задерживают троих участников обстрела бронетанкового завода (осенью их обменяли в Донбассе). Но меня все равно пристегивают к этому делу.
Зря, что ли, «улику» подбрасывали? Описывают имущество и так далее — за причастность к обстрелу бронетанкового завода. Мне удалось уйти, потому что я знал о том, что выписано постановление об обыске и задержании.
«СП»: — А зачем понадобилась такая организация, вводящая спецслужбы с соблазн: поставить галочку за борьбу с диверсантами-сепаратистами?
— Это были еще относительно благополучные времена. Так называемая «АТО» уже началась, но еще не переросла в масштабные военные действия. Изначально идея была здравая. Порядок в Харькове охраняли бы, вместе с милицией, люди, для которых этот город не чужой, пользующиеся доверием земляков.
Нам казалось, что создав такую организацию, можно сыграть на опережение. Среди нас было немало людей, имеющих опыт работы в органах правопорядка. Для города это лучше, чем какая-нибудь самооборона Майдана, у которой совсем другие цели. Но то, что хотели сделать мы, было отсечено.
Вместо этого Харьков заполонили батальонами территориальной обороны и движениями радикалов, которые не поддерживают порядок в городе, а наоборот — провоцируют беспорядки, устраивают погромы. Их не остановили вовремя.
«СП»: — Вы считаете, это было возможно?
— Это необходимо было делать. На Украине при Януковиче не оценили опасность ультрас и радикалов. А хунта дала им еще и полномочия, и оружие. На всех этапах надо было противодействовать этому.
Сейчас я вижу повторение тех ошибок уже в российском приграничье, где появляются ультрас и другие «свидомые». Я узнаю этих граждан по стрижке, по внешнему прикиду, по говору. В Белгороде, возле воинских объектов, были замечены гости-велосипедисты с камерами.
Возле пунктов приема гуманитарки пасутся «засланные казачки» постоянно. (Наши хлопцы там помогают. Я и сам несколько раз заезжал в Донбасс с гуманитаркой.) На вокзале ультрас и «правосеки» тоже ведут наблюдение…
Я знаю точно, что во второй половине января через границу в РФ было переправлено двадцать человек, нелегально, через «контрабасовый» канал. Для чего их сюда прислали? Начиная с майских праздников, по моей информации, в Белгороде было обнаружено, кажется, пять взрывных устройств. Откуда они берутся?
Я вспоминаю, как в 2008 году СБУшники подготовили доклад действующему президенту о том, что на Украине идет подготовка военизированных формирований. Забили тревогу: лагеря на Волыни, во Львовской области, в Житомирской области.
Были эти формирования и в Харьковской области. Вот теперь мы слышим отголоски уже и в России. Похожие процессы. Очень напоминают мне, как начиналось всё на Украине.
