Sevpolitforum.info

Ничего не сотру из злого, простите, те, кто меня поддерживает, хочу принять все, что выпало. Смотрю на свой организм со стороны. Если можете, репостните украинским, именно украинским, СМИ и Фейсбуку, которые копипастят мою страницу ВК по грязным помойкам злорадства, что это - далеко не картина России. Люди сознательно работают на воссоздание облика тьмы. Работают невольно в коллаборации с украинскими безумцами. Россия - не такая, в ней очень много света. Это правда. Чистая правда. Мне вы должны верить.

Вчерашней ночью я не спала (перестала спать) и неожиданно поняла, что я не просто прощаю травящих меня людей, я их понимаю и принимаю.

В 2014 году произошло... Чтобы понять, что произошло с большинством некогда нормального населения Украины, мгновенно возненавидевшего своего собрата ни за hren собачий, до Крыма, наконец, до Донбасса, надо сначала почувствовать изнутри, а потом посмотреть со стороны. Так легче диагностировать. Суть безумия, любого безумия, в том, что оно воспринимается как откровение Бога. Оно наполняет пространство таинством, мгновенно отбирающим у человека мысль и свободу и наполняющим его какой-то сладкой, пьяной и рьяной, разрушительной и разрушающей идентичностью. Это произошло со многими жителями Украины. Увы. Это, возможно, необратимо.

Находясь в политически адекватной, нейтральной среде, которой является Россия, это безумие со стороны выглядит уже не увлекательным и не адски пугающим, а смешным. Да, именно так, дьявольски смешным, что, конечно, ещё ужаснее.

Когда Украина вошла в пространство ненависти, Россия остановилась в немом оцепенении. Этого здесь не ждали. Этого невозможно было представить. Ведь Россия осталась в состоянии до безумия-2014. Для большинства русских людей внезапно вспыхнувший огонь фантазма, разожженный на дровах травмы, выглядел, как сын-подросток, который, как-то искривлено и патологически взрослея, вынул нож и пырнул им мать. Мать удивлённо посмотрела на него...

Сначала. А потом пришел ответ, и он был криком ярости. Волна ненависти породила ответную волну ненависти, и кровь за кровь, рана за рану, слово за слово, смерть за смерть, абсурд за абсурд.

Я понимаю тех, кто от всей души не прощает меня в России, потому что они не прошли моего пути, для них мои страдания - не существуют или они заслужены. Они ничего не искупают. Они как бы невидимы и не в счёт, потому что прошлое перевешивает всё, кроме смерти. Так в их глазах выглядит. Может, и саму мою смерть.

Я также понимаю тех, кто нападает на меня на Украине, потому что я показала сыну нож, которым он пырнул мать. Я на него указала напрямую. Сын, находясь в галлюцинаторном бреду, полагал, что его калечит собственная мать. Эту отнятую идентичность, попытку отнять порочную картинку и посмотреть в глаза своему преступлению против себя же, Украина мне не простит. Та Россия, что не прощает, тоже никогда не простит. Это надо принять как часть покаяния и искупления. Я все это знала, когда делала то, что делаю.

Люди, в принципе, в быту - везде хорошие. Изо всех сил пишут друзья-украинцы: мол, возвращайся из тьмы. Приходят подержать за руки друзья-россияне: мол, не возвращайся во тьму.

Получается, что путь из тьмы во тьму мы придумали себе сами, как самую длинную ночь столетия. Это путь краха русского мира, русской цивилизации, которую рвут на части с одной и с другой стороны на радость нашим утонченным заморским соседям. Нас не надо специально бомбить, расширять НАТО. Мы перережем друг друга сами.

Так выглядит ад. И мы с ним сейчас стоим лицом друг к другу: ад и моя яростная упрямая нежность, и я не знаю, кто кого. Это последняя битва. Штрафбат должен быть искуплен и завершён чем угодно. Смиряюсь перед концом, люблю, прощаю, прошу прощения.