Молчание украинцев. Три года после Майдана
Статью под таким заголовком я написала более трех лет назад. Даже послала ее в газету. Феномен этот уже тогда не давал покоя. И это еще не было безумных тарифов и шокирующих е-деклараций, политических убийств средь бела дня, правоохранительного беспредела, открытого надругательства над украинской землей! Как же люди это терпят? Почему?!
Я попыталась найти этому какое-то логическое объяснение. И нашла его в… отсутствии логики. Довести ситуацию до той степени абсурдности, за которой невозможно никакое осмысление и, значит, реагирование. Человек застывает в недоумении, в шоке перед собственным существованием как перед чем-то непостижимым, не поддающимся не то что воздействию, но просто пониманию. Он в состоянии прострации и, парализованный ужасом, не в силах отойти от края пропасти, сделать спасительное движение…
Статью я тогда отозвала, и правильно сделала: видно, выводы были неверные. За три-то года (уже, почитай, четыре) — да еще такой жизни! — можно было «расколдоваться», очнуться, прийти в себя. Но этого не происходит. Дальше ропота в общественном транспорте народное негодование не идет. Вероломство власти по-настоящему никого не возмущает.
В душе каждый понимает — и одобряет! — украинскую «элиту»: ну как же не грабить страну, если есть такая возможность?! А что при этом гибнет целый народ… Ой, не травите душу, самим жалко, но что делать?.. Просто каждому обидно, что кто-то другой зачерпнул больше, чем он. Смотрит «пересiчний» украинец на такую вот высокопоставленную персону и думает: на его месте вполне мог бы быть я, чистая случайность, что это он сейчас на экране стучит кулачком по трибуне, грозит пальчиком воображаемому врагу и фальшиво выводит рулады гражданского негодования.
Я же соответствую всем требованиям, рефлексирует амбициозный соотечественник: такой же лжец, как они, так же за жирный кусок глотку перегрызу, ворую не хуже, только вынужденно скромнее, культурой не запятнан, образованием не отягощен…
Заигрывая с народом, украинские власти не устают восхищаться его мудростью и прозорливостью. И действительно, простой человек на Украине прекрасно осознает, что даже он по своим качествам выше тех, кто над ним стоит, а если посмотреть на парламент — так просто здоровее. Поэтому у нас вместо враждебности к преступной власти зависть с примесью восхищения к тем, кто со своими скромными данными пробрался в верхи: ну, и ловкие же, черти!.. Подлость вообще не вызывает у нас отторжения, к ней относятся с пониманием.
Выходит, такая власть для многих украинцев — как раз то, что нужно, воплощение их мечтаний и чаяний. Они и не собираются ее улучшать, тем более свергать. Они просто хотят в нее встроиться, припасть к груди «любої неньки», пока та еще не совсем истощилась.
Со своей властью такой украинец в родстве. У них одно общее базовое качество — неспособность думать о коллективном благе. Любовь к родине стала едва ли не профессией, видом предпринимательства. Потому-то наш патриотизм у многих такой демонстративный, показной.
Политическая, партийная жизнь — той же природы. У нас не борются за идеалы, за честные правила игры — напротив, хотят сами играть нечестно, но успешно. А поскольку таких много, приходится с ними конкурировать. Так рождается политическая борьба, общественная жизнь. Принципиальные разногласия у так называемых политиков отсутствуют, как и сами принципы. Скубутся за более выигрышную для грабежа позицию, договариваются, делят, покрывают своих, теснят чужих… Потом это оформляется в законодательную инициативу, проводится через Верховную Раду и объявляется реформой.
…Постоянно вспоминаю публикацию Ларисы Скорик («2000», №25, 23-29.06.2017). Саму Ларису Павловну, не будь у нас извращены и опошлены высокие гражданские понятия, можно было бы назвать совестью нации. Причем в этом случае под нацией подразумевалось бы многонациональное единство, которое за четверть века так и не родилось на территории Украины и все потуги искусственного, насильственного зачатия которого привели только к убыванию и территории, и народонаселения.
Та публикация произвела сильное, но гнетущее впечатление, ограничившись беспощадной констатацией факта (хотя в таком обществе, как наше, назвать вещи своими именами — уже подвиг). И факт этот уяснили даже самые политически наивные украинцы: нас как народ планомерно и всемерно уничтожают. Кто-то уедет, кто-то упадет духом, а потом и телом, кто-то ослабеет от недоедания, а то и от голода, кто-то сопьется, кто-то погибнет без медицинской помощи, кто-то потеряет здоровье в нетопленом доме или в тарифной нервотрепке… Да мало ли способов извести человека! Наконец, его можно просто убить в городской перестрелке или в борьбе за единство Украины.
В общественном сознании фигурируют 20 миллионов человек как установленная Западом верхняя граница народонаселения Украины. Лариса Скорик разочаровала: по ее сведениям, полученным от одного известного американского стервятника, нас должно остаться не более 17 миллионов. Своего рода квота на жизнь для Украины, доведенная ей ее «западными партнерами». Желающие выполнить задание толпами ринулись во власть. Не подумайте, что ими двигала одна только выгода. Гнобить своих, «панувати на своїй сторонці» — особое украинское удовольствие.
Оставшийся на родине украинец свою протестную энергию направляет не по вертикали — против власть имущих, а по горизонтали — на борьбу за место в «клубе семнадцати» с такими же жаждущими и страждущими. А здесь нет и не может быть никакого единения, никакого содружества людей ради одной цели, даже если эта цель — выживание. В обществе нет не то что классов, но даже социальных групп — возрастных, профессиональных, гендерных… Т. е. они есть, но по формальной принадлежности, а не по взаимодействию внутри них и внешнему влиянию.
Фактически умерли профсоюзы, творческие союзы превратились в бюрократические междусобойчики, молодежные, женские, правозащитные организации создаются только под гранты и иссякают вместе с ними, пресса обслуживает и развлекает… Наконец, нет партий (поскольку нет идеологии), а те «збіговиська», что активизируются по мере приближения выборов, после таковых сворачиваются или теплятся в спящем режиме, пока не последует команда «отмереть». Политика — бизнес, на Украине — баснословно прибыльный.
…Есть люди по-своему честные и искренние — нужно только уметь их слушать, уяснить их способ говорить правду. Если они что-то утверждают, то так оно и есть, только «с точностью до наоборот». Таковы наши правители. Говорят о единстве украинского народа — значит, страна трещит по швам, обеспокоились положением простого человека — жди очередного закручивания гаек…
Особенно опасны заявления о европейских ценностях. За ними обычно следует тотальное наступление на базовые интересы украинского гражданина, которыми, оказывается, надо поступиться, если мы хотим «жить в Европе». Из этого явствует, что государства — как коллективного договора людей об организации своего совместного проживания и защиты — на Украине нет.
Но почему его не получилось, почему не сбылась «омріяна» поколениями украинских националистов «незалежна» Украина? Может, украинцы относятся к негосударствообразующим нациям? Ведь четверть века достаточно, чтобы не только построить государство (с нашим-то стартовым уровнем!), но и сделать его процветающим. А ничего не получается. Только хуже и хуже.
Одно время принято было пенять на отсутствие объединяющей и мобилизующей национальной идеи, которая пронизывала бы общество сверху донизу. Почему же, она у нас есть — жить в любой другой стране. Самые рьяные патриоты предпочитают любить Украину издалека.
Но тогда почему не действуют центробежные силы? Потому, что у нас полицейское государство? Но никто и ничто не в силах остановить движения масс. Если оно есть. Вон как бурлит Каталония! Но кроме энергии и характера (и откуда бы взяться достоинству без одноименной революции?!), она — часть государства Испания и, как сказали бы в Одессе, имеет, из чего выходить. А как получить развод, если не заключен брак?
Вот потому-то у нас и нет государства, что его никто не создавал. Напротив, новейшая история Украины — это история уничтожения остатков государственности и упорного, целенаправленного противодействия появлению нового государства. Для тех, кто хочет только убивать и красть, его наличие было бы смертельным. Прежде всего потому, что в государстве — и только в государстве! — может существовать народ. Без государства люди превращаются в народонаселение, и с ними можно делать что угодно.
То-то распоясалась трусливая украинская власть, устроив настоящее побоище в центре Европы, на глазах у так называемого цивилизованного мира. Тот деликатно отворачивается, прикладывая к носу платочек, и помалкивает в ожидании того часа, когда семнадцать миллионов морлоков будут безропотно добывать сланцевый газ и выращивать рапс для западных элоев.
А пока преисполненные «гiдностi» украинцы с добродушной обреченностью выстраиваются в очередь к окошку, чтобы сдать правящей банде свои последние копейки. Они так и не стали народом. Значит, будут и дальше молчать и терпеть.
Наталья Мессойлиди
http://inosmi.ru/social/20171202/240911588.html
