Для того, чтобы воевать в таком темпе, необходимы хотя бы три вещи. Первое — срочно увеличить группировку наших ударных самолетов и вертолетов в Сирии.
Второе — оборудовать для них еще, как минимум, один аэродром. Поскольку тот, что называется авиабазой «Хмеймим», работает на пределе возможностей.
Третье — резко нарастить тыловое снабжение растущей авиационной группировки.
Первый пункт, судя по появившимся сообщениям, уже выполняется. На этой неделе в сирийской небе впервые отмечено появление наших новейших ударных вертолетов Ми-28Н «Ночной охотник». Еще несколько дней назад их там не было. В огневой поддержке наступающих сирийских войск и в охране периметра предоставленной России авиабазы «Хмеймим» прежде участвовали сравнительно старые российские боевые вертолеты Ми-24П. Часть из которых еще помнит небо Чечни. А то и Афганистана.
Откуда в Сирии новенькие «Ночные охотники»? Не через Иран и Ирак же они прилетели? На это вам никто из военных не ответит. Но можно предположить, что вертолеты доставлены в воюющую страну в минувшую субботу двумя самолетами российской военно-транспортной авиации. Потому что именно в субботу два наших Ан-124 «Руслан» приземлились в Латакии. Как объявило Минобороны РФ, «с грузами гуманитарной помощи для сирийского населения». Возможно, на борту этих самолетов-гигантов были не только банки с тушенкой и сгущенкой. Где-нибудь в дальних углах бездонных фюзеляжей «Русланов» «Ночные охотники», наверное, как раз и залежались.
Практически одновременно, как сообщают арабские СМИ, гражданский аэропорт в Латакии, ранее обслуживавший даже международные рейсы, объявлен закрытым для пассажиров. Таким образом, очень похоже, что именно это теперь второй аэродром для российской группировки.
Конечно, для охраны и обороны второго аэродрома потребуется дополнительный контингент морской пехоты. Да и много чего еще требуется. А именно — тысячи тонн авиационного и автомобильного горючего, разного рода боеприпасов, продовольствия, запасных частей к технике и т. д. И вот тут-то мы выходим на, возможно, самое сложное в организации боевой работы группировки российских Воздушно-Космических сил в Сирии. На их тыловое обеспечение.
Недавно в британской The Financial Times была опубликована статья небезызвестного ненавистника нашей страны Збигнева Бжезинского. Среди прочего в ней написано: «Присутствующие в Сирии российские военно-морские и военно-воздушные силы весьма уязвимы, поскольку изолированы от своей страны». Можно ненавидеть Бжезинского, но он знает, что говорит. Снабжение воюющей группировки — на самом деле наша ахиллесова пята в Сирии.
Впрочем, Москва это отлично осознает и без подсказок старого американского русофоба. Все, что можно, брошено сегодня на обеспечение транспортных коммуникаций России с Сирией. А можно, увы, немногое. Воздушное пространство Болгарии по требованию Вашингтона закрыто для полетов российской военно-транспортной авиации. Турецкое — тем более. Для самолетов остается долгий и влетающий в копеечку кружной путь через Иран и Ирак.
Проще и дешевле, хотя и куда дольше, необходимые грузы доставлять в Сирию морем. Поэтому основная нагрузка в обеспечении воюющей группировки легла на российских военных моряков.
Впрочем, вначале пробовали привлечь и гражданских. Конечно, никакой нашей группировки под Латакией еще не было, но армия Асада уже вовсю сражалась с исламистами и нуждалась в поддержке России. Мы ее и оказывали.
Но подряд случились сразу два международных скандала. Вначале в январе 2012 года в кипрском порту Лимассол было задержано для досмотра судно «Чариот» компании Westberg Ltd. По флагом государства Сент-Винсент и Гренадины оно совершало рейс из Санкт-Петербурга в Латакию. Как выяснилось — с грузом боевых патронов, абсолютно легально закупленных сирийцами у «Рособоронэкспорта». Поскольку Сирия из-за вспыхнувшей гражданской войны находилась под санкциями Евросоюза, киприоты «Чариот» отпустили с условием, что оно изменит курс. Но вскоре, как сообщили турецкие власти, патроны все равно были выгружены Тартусе.
В июне того же года у побережья Шотландии была задержан сухогруз «Алаид» с сирийскими боевыми вертолетами и системами ПВО, отремонтированными в России. Сухогруз находился в собственности компании Volcano Shipping NV, зарегистрированной на Кюрасао. Оператором выступала сахалинская компания ФЕМКО.
В итоге разбирательств экипаж лишился страховки и был вынужден вернуться в Мурманск.
Стало понятным, что гражданскими судами блокаду не прорвать. С той поры любая наша военная помощь армии президента Башара Асада (а с недавних пор — и собственной группировке Воздушно-Космических сил) идет исключительно под флагом ВМФ РФ. Поскольку палубы и трюмы военных кораблей являются национальной территорией и осмотру гражданами других государств не подлежат.
То, что после 2012 года началось на этом маршруте, в мире известно как «сирийский экспресс». Практически весь наличный состав больших десантных кораблей (БДК) всех четырех наших флотов уже три года безвылазно снует между Новороссийском и сирийским Тартусом. В разное время, сменяя один другого, в этой работе участвовали и участвуют шесть из семи БДК Черноморского флота, все восемь исправных БДК Северного флота и Балтийского флота. За тысячи верст средиземноморского киселя хлебать пришлось даже двум из четырех оставшихся в строю кораблям с Тихого океана.
Кое-как этого потенциала хватало, пока 30 сентября в сражение в Сирии не вступила наша авиабаза «Хмеймим» под Латакией. Как известно, это три десятка бомбардировщиков и штурмовиков. Судя по сведениям, регулярно публикуемым Минобороны, каждый из них совершает не менее 2−3 боевых вылетов в сутки. Боевая нагрузка фронтового бомбардировщика Су-34 (таковых в Сирии пока шесть) — порядка 12 тонн. Его старшего собрата Су-24 (их на авиабазе двенадцать) — 7 тонн. Штурмовика Су-25 — около 4,5 тонн.
Даже если не считать вертолеты огневой поддержки и четверку истр*бителей Су-30СМ, которые летают не менее интенсивно, не считать аналогичные потребности усиленного батальона морской пехоты и прикрывающего «Хмеймим» подразделения ПВО, подразделений радиоразведки и радиоэлектронной борьбы, все равно ежесуточный расход одних лишь боеприпасов и только российской ударной фронтовой авиацией в Сирии исчисляется не одной сотней тонн. Каждый день и каждую ночь! А, скажем, большой десантный корабль проекта 1171 типа «Николай Фильченков» способен принять на борт максимум 1750 тонн грузов.
Далее. Тащить их в Сирию приходится минимум четверо-пятеро суток. Еще нужно время на погрузку-разгрузку. На кое-какой межпоходовый ремонт. Больше пары рейсов в Тартус в месяц на каждого никак не выходит. А это всего порядка 3 тысяч тонн грузов. На неделю боевой работы авиации не хватит.
А что будет, если она численно возрастет и начнет вскоре летать и из бывшего аэропорта в Латакии? Никаких БДК флоту не хватит. Хоть с Дальнего Востока их вызывай, хоть из Заполярья.
Новые строить долго. Вон только что с грехом пополам спущенный на воду в Калининграде и лишь приступивший к швартовым испытаниям большой десантный корабль проекта 11 711 «Иван Грен»… Волынка с ним тянется с 2004 года. Следующий такой — «Петр Моргунов» — только собираются закладывать на «Янтаре». В строй этот БДК по плану войдет не ранее 2017 года. Так что на пополнение страдальцам «сирийского экспресса» еще долго рассчитывать не приходится.
Что остается? Срочно закупать, где придется, работоспособные сухогрузы и ставить их на обеспечение ставших фронтовыми коммуникаций с Сирией. Что в Минобороны РФ и сделали, умножив свои возможности восемью турецкими сухогрузами.
Кстати, не исключено, что закупят суда и покрупнее, чем бывший турецкий «Alican Deval». Для чего-то же начались на входе в Тартус спешные дноуглубительные работы. Их ведет килекторное судно КИЛ-158 и гидрографическое «Донузлав» (оба — Черноморский флот). Задача — как можно скорее начать принимать в нашем пункте материально-технического обеспечения морские транспорты более солидного водоизмещения. Потому что не исключено: война с террористами в Сирии — надолго.
Сергей Ищенко
http://riata.ru/politika/item/11574-doroga-zhizni-dly..
