Леонидас Ксенакис: «Германия возродилась как Сфинкс из пепла (так и хочется сказать – из пепла концлагерей). Интересно, не за счет ли нацистского золота, спрятанного в 1945 году подальше от глаз союзников…. Война была слишком бесчеловечной, чтобы простить немцам преступления».
Парфениос Гривас: «Немцы должны вернуть награбленное, чтобы окончательно отречься от нацизма»
Ζεύς1993@: «В Европе опять Третий рейх, только экономический. Всё боятся немцев, только греки говорят им в лицо... То, что в 1946 году повесили дюжину негодяев, еще не значит, что вопрос репараций закрыт».
В самой Германии эта тема вызывает только раздражение, мол, «у Афин нет денег на обслуживание долгов, вот и вспоминают покойников». В частности, Меркель неоднократно говорила, что тема репараций обсуждению не подлежит. «Мы тоже пострадали от режима Гитлера, и наша страна не имеет ничего общего с Третьим рейхом», - приводит свои контраргументы Берлин. По данным немецкой газеты Bild, порядка 71% респондентов, опрошенных изданием, категорически против каких-либо платежей, связанных с войной. И вообще, по мнению жителей ФРГ, требовать деньги спустя 70 лет после войны – более чем экстраординарно.
Греки им возражают, что и преступления нацистов тоже не укладываются ни в какие рамки, поэтому, собственно, и готовят иск. Более того, у Афин есть серьезные козыри - даже учитывая итоги лондонской конференции 1953 года, которая ограничивала срок выплаты репараций пятью годами после объединения Западной и Восточной Германии. Прежде всего, речь идет о финансовых обязательствах, официально оформленных в виде займа, который был выдан Банком Греции нацисткой Германии. С учетом процентов сумма этого кредита на сегодня составляет 54 миллиардов евро. Между тем судьба этих денег до сих пор не урегулирована никакими соглашениями.
Заявления Берлина о своей непричастности, как к преступлениям нацистов, так и к гитлеровской Германии в целом, в Афинах считают неуместными. Имеется целый ряд фактов, согласно которым ФРГ признала вину Третьего рейха, тем самым стала его правопреемницей. Во-первых, это речь первого
федерального канцлера К. Аденауэра, с которой он 27 сентября 1951 года выступил с трибуны Бундестага. «Именем немецкого народа были совершены неописуемые преступления, требующие морального и материального возмещения», - заявил Аденауэр. Во-вторых, это Люксембургский договор от 18 сентября 1952 года, по которому Западная Германия, как страна-преступник, обязалась выплатить Израилю репарацию в сумме 3 миллиардов марок и еще 450 миллионов марок – Конференции еврейских организаций по предъявлению материальных претензий к Германии.
Здесь важно добавить, что стороны Люксембургского договора не назвали эту цифру окончательной, в том числе и потому, что «речь идет о преступлении, беспрецедентном по своим масштабам, необъяснимом в логических терминах». Уместно привести и причину, по которой Тель-Авив объявил о своем решении. Это «тяжелое состояние израильской экономики (на тот момент)».
Таким образом, греки вполне могут рассчитывать на прецедентное право, широко применяемое в международной юрисдикции. Во всяком случае, у них имеются аргументы, чтобы претендовать хотя бы на возврат кредита. Однако Берлину, согласившемуся отдать этот долг, придется заплатить и по другим счетам. Афины требуют от немцев десятки миллиардов евро за уничтоженные и разграбленные в период оккупации археологические сокровища, а также за голодомор, жертвами которого зимой 1941-1942 года стали 300 тысяч человек.
Кстати, несмотря на категорическое «нет»
Ангелы Меркель, косвенный торг по поводу снижения требований все-таки начался. Так, известный немецкий
историк Ганс Гюнтер из Мюнхена неожиданно встал на сторону Афин в вопросе возврата кредита. «Греки не могут быть уверены, что им удастся отсудить эти деньги, - утверждает историк. – Но даже нацисты чувствовали себя связанными условиями этой ссуды и сделали два платежа в период оккупации. Неоплачиваемый остаток составляет всего 476 миллионов рейхсмарок, что сегодня эквивалентно 6 миллиардам евро». При этом Ганс Гюнтер напоминает, что Германия рассматривает этот долг, как часть уже выплаченной по договору от 1960 года репарации, эквивалентной 59 миллионам евро, хоть и соглашается, что суммы явно неадекватные друг другу.
Иными словам, Берлин считает, что с Афинами произошел полный расчет – мол, «ауфидерзейн, Прокопис Павлопулос».
Впрочем, не так всё просто. Оказывается, на требуемые греками 287,7 млрд. евро можно по нынешнему курсу купить порядка 7 тысяч тонн золота. Для сравнения, на Ялтинской конференции Сталин объявил репарацию, которую Германия обязана была заплатить Советскому Союзу, эквивалентную 10 тысячам тонн золота, или примерно 5-6 % от стоимости ущерба, нанесенного нашей стране. Это означает, что Греция стала первой страной, которая заявила о справедливой оценке своих материальных и моральных потерь во Второй мировой войне.
Именно поэтому, чрезвычайно внимательно смотрят на греческий прецедент Кипр и Италия. В целом практически все страны, пострадавшие от Германии в годы Второй мировой войны, в случае успеха Афин смогут пересмотреть договоры, по которым уже выплачены репарации. В полной мере, это относится и к России, как правопреемнице СССР. Напомним, госдумовские эксперты уже просчитали сумму требований по репарации, которую можно будет выставить Берлину – это ориентировочно 3 триллиона евро.
На первый взгляд, пересмотр репараций кажется невозможным. Между тем, чем больше проходит времени, тем острее люди реагируют на масштаб совершенных германскими солдатами преступлений. Хотя бы потому, что за эти, в принципе не так уж долгие годы, резко возросла стоимость человеческой жизни. Да и в самой ФРГ живут, получая огромные пенсии, ветераны Вермахта, и, кто знает, вполне возможно, что среди них есть и те, кто расстреливал мирных людей. Оттого всё чаще раздаются голоса, что немцы легко отделались за развязанную Вторую мировую войну.
Может быть, и в самом деле, прав грек, сказавший: «Немцы должны вернуть награбленное, чтобы окончательно отречься от нацизма»?
http://svpressa.ru/world/article/121004/ 
